КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

87 Ч ж а н Юэ ж а н ь • К Р А С НЫ Е Т УФ Е Л Ь К И Жили они в двух комнатах, каждый в своей. Комнаты были смеж- ными, и их разделяло большое окно с занавеской. Ткань он выбрал очень тонкую, почти прозрачный тюль, и сквозь нее все было видно. Каждый вечер после ужина она уходила в свою комнату, он в свою. Он включал телевизор и садился на диван, но смотрел в занавешенное окно, наблюдая, как девочка переодевается, пьет воду, смотрится в зер- кало, танцует под музыку. Окно привлекало его гораздо больше, чем телевизор. Незаметно для него самого все внимание на нем и сосредо- точилось. К ценителям женской красоты он себя не относил, наоборот, полагал, что женщины — эти порочные, презренные животные, которые ненавидят бедность и обожают богатство, — ему вообще не нужны. Желания он не испытывал, возможно потому, что убил не одну. Он проникал в спальни, убивал в ванной или в постели. Иногда они были обнажены, но когда он уходил, всегда лежали в луже крови, и от этого их облик менялся. Мертвое тело в его глазах походило на выжатую половую тряпку, всю в складках и морщинах. Такой он женщину всег- да и представлял. Какая уж тут красота или желание! Что же до девочки, он не упускал возможности глянуть на нее хоть одним глазком. Ему нравилось смотреть, как она вытягивает руки, переодеваясь, и обнажает шрам внизу живота, подобно тому, как мед- ленно раскрывающаяся раковина являет взору ослепительно сияющую жемчужину. Нравилось и как она пьет воду из большого стеклянного стакана, и как играет локонами волос. Нравилось, как она с потря- сающей самовлюбленностью рассматривает себя в большом зеркале, как, слегка простудившись, вдруг чихает, а потом бессознательно трет нос. Ему нравились все ее движения, это было больше, чем влюблен- ность или увлеченность, она стала для него статуэткой ручной рабо- ты, его бесценным сокровищем. Девочка наверняка чувствовала на себе его взгляд. Но этот взгляд словно проходил сквозь нее, она не обращала на него внимания. Дверь в комнату она никогда не запирала, раздевалась у него на глазах, обтиралась, примеряла бюстгальтеры, красила ногти. И занавеска для нее словно не существовала, она никогда не задергивала ее, даже окно открывала, и он вдыхал аромат духов, смешанный с запахом лака для ногтей. Случалось, она забывала взять с собой в ванную чистое белье и выскакивала оттуда голышом. Ей все было безраз- лично. Просыпаясь на рассвете, он бросал взгляд в окно. Девочка еще спала. Посмотрев на нее, он выходил с сигаретой на веранду. Иногда брал с собой пистолет, чтобы подержать его в руках, но однажды вдруг ощутил его тяжесть и леденящий холод. И больше не касался этого своего товарища, который был с ним не один десяток лет. Оцепенело