КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

ᕤ ߭ 㞷 • ṙ 䲼 346 Родители часто ссорились, до матери долетали какие-то слухи, и хотя они были безосновательны, она им все же в некоторой степени вери- ла. Ей казалось, что походы отца к Гаомянь участились, да и сплетни соседей подтверждали, что его поведение вышло за рамки привычно- го. Отец пускался в объяснения. Во время ссор с матерью он всегда начинал что-то доказывать, словно оправдывался: — Сама посуди, я ведь врач, даже если кошка заболеет, я не смогу сидеть сложа руки, что уж говорить о людях! — Да сколько кошек вокруг бродит задрав хвост, что-то не видела я, чтобы ты о них заботился. — А они меня не звали. К тому же я и не знаю, считать ли за бо- лезнь их задранные хвосты. — А у той женщины, которая тебя позвала, — усмехнулась мать, — ты уже выяснил, что за болезнь? — Если бы выяснил, уже давно бы вылечил. Порой мне казалось, что они просто соревновались, кто кого пере- говорит. В ходе постоянных перебранок они изрядно поднаторели в искусстве красноречия. Как следствие, меня они в этом смысле счи- тали совершенно никудышным. Я становился все более молчаливым и уж никак не походил на их сына. Мать могла лишь пилить отца, потому как устраивать за ним слежку грозило ей потерей лица. Тем более она не собиралась устраивать очной ставки в доме той женщи- ны. Возможно, отец все-таки побаивался этого, из-за чего всегда ста- рался спустить все на тормозах. Рассказать о чем-то, что, быть может, вас окончательно разочару- ет, я не могу, ведь до сих пор я не знаю, было ли что-то у моего отца с Гаомянь или нет, вам это лучше знать. Сейчас родители уже на по- роге второй половины жизни, и неизвестно, вспомнят ли они еще когда-нибудь Гаомянь. Я же, как сын, не могу спрашивать их о ком бы то ни было, кто вставал между ними. И пусть моя мать все пре- красно поняла, мои сведения о Гаомянь не стали подробнее, чем в че- тырнадцать лет. Отец практически каждый день листал в кабинете толстенный трак- тат по медицине. Такое случалось в дождливые дни. Когда же дождь прекращался и от духоты выступал пот, отец в отсутствие больных расстегивал рубаху и утыкался в книгу, почесывая грудь и спину. Он говорил, что никак не может поставить Гаомянь диагноз. Бянь Цюэ, Чжан Чжунцзин, Ли Шичжэнь с таким случаем болезни не сталкива- лись. Отец сидел со взъерошенными волосами, погрузившись в чтение. Мебель и одеяла на улице Хуацзе уже стали покрываться плесенью, не успевавшая просыхать одежда жутко воняла. В тот день родители куда-то вышли, а я сидел на каменном пороге, уставившись на про-