КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

325 Ш э н К э и • С ФИ Н К С казываюсь жить так, как приходится. Ни друзей, ни близких подруг не осталось. Пару лет назад одна более или менее близкая сослужи- вица заявила мне, что ощущение оргазма похоже на прыжок с большой высоты. У нее золотистая кожа, черная грива, длинные ноги и вы- ступающий зад — на здоровенную кобылицу смахивает. Говорит, что завидев приглянувшегося мужчину, она источает необыкновенный аромат, который одурманивает его. Этим ее рассказам я не очень-то верю, но на деле все именно так и получалось. Кобылица всегда опе- режала других, легко «спрыгивала с высоты» и могла проделать это не раз. Для меня она просто диво дивное. В свой день рождения она пригласила одного солидного малого и для меня. И начались серьезные отношения с ним. По правде говоря, это было чуть ли не впервые, опыта никакого, все получалось через пень колоду, постоянно обжигалась, а иногда дело доходило чуть ли не до драки. Через полгода я предложила ему расстаться. Тут он об- наружил свое настоящее лицо и стал то действовать кнутом и пряни- ком, то заниматься самоистязанием. Мне ничего не оставалось, как обратиться за помощью к Кобылице. Та заявила, что постороннему человеку негоже вмешиваться в личные отношения, к тому же она его знать не знает. Тогда я переехала, сменила номер телефона, прожила безмятежно дней десять и решила, что на этом все закончилось. Как бы не так! Однажды после обеда он вдруг явился ко мне и не давал выйти из дома. Сначала рыдал, потом изругал всю, потом стал бить себя по щекам, глаза кровью налились, умоляя при этом не покидать его. Тут я перепугалась не на шутку. Да и потом становилось страш- но при виде плачущего мужчины. Чего мне только стоило вырваться из этой осады! Вечером осталась ночевать у Кобылицы. На следующее утро позвонили из полиции. У входа в мой дом какой-то мужчина перерезал себе горло, и меня приглашали на опознание. После этого звонка меня затрясло, и это продолжалось много дней, пока я не уеха- ла из города. Рассталась и с прежними друзьями, замела все следы, которые могли вызвать повторение этого кошмара. Время в конце концов погребло эти обломки прошлого, но мои душевные силы надолго парализовало. В любых обстоятельствах, встречая мужчин, этих животных, я всегда опасалась, что они ни с того ни с сего набросятся на меня. Я не расслаблялась ни на минуту и, наверное, походила на преступницу. О том, что со мной случилось, Верблюд не знал. Мягкий как овца, он никогда ни о чем не спрашивал, покачивался себе, как колыбелька. Иногда мне казалось, что я слышу, как в ней гулит ребенок. Это вызывало чувство безопасности, тихой гавани, и я вознамерилась пожить с ним. Когда я решилась на этот шаг, опускались сумерки, и мне вдруг захотелось выполнить одно же-