КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

ワ ᅝ • 㚵 ϡ ᔦ 288 тебя мне будет совсем одиноко». — «Но я же все равно умру раньше тебя!» — «Надо жить сегодняшним днем, к чему все эти разговоры?» — «Вот видишь, ты тоже считаешь, что мне осталось совсем немного!» Отчаяние накатывало как раз в этот момент. Обычно они оба впол- не успешно обменивались фальшивыми фразами, но правда иногда выходила наружу. Он сердился и на себя за то, что после реплики «надо жить сегодняшним днем» он не мог промолчать. Но, с другой стороны, почему она не могла сказать: «Ты не умрешь, ты попра- вишься?» И в то же мгновение его отпускало, ведь если бы она дей- ствительно так сказала, он наверняка рассердился бы еще сильнее, уж слишком явное это было вранье. Нельзя говорить правды, но нельзя и слишком откровенно врать. Такова жизнь. В то время он не замечал, как она день ото дня слабеет и угасает. Он не обращал внимания, что она становится все более раздражи- тельной и беспокойной. Когда они ходили в больницу на осмотр, она часто шла медленнее его, новенькая медсестра даже приняла ее за па- циентку. Как-то днем дочь переехала к ним жить, он с удивлением по- интересовался зачем, и дочь сказала: — Смотри, мама так осунулась в последнее время, я буду вместе с ней ухаживать за тобой. — Дочь даже не представляла, как больно ему было это слышать. — Ну уж простите, что так долго не умираю! — с издевкой огрыз- нулся он. — Папа! — недовольно взвизгнула дочь. — Как ты можешь такое говорить? С того времени дочь стала его врагом. Любое ее движение или действие напоминало ему, что хотеть жить — неприлично, а призна- ваться в этом — еще более постыдно. Поэтому их диалоги всегда за- канчивались фразой «Да, я так долго не умираю». Но дочь больше его и не останавливала. В то утро он сидел один за обеденным столом и ждал, пока перед ним поставят стакан горячего соевого молока. По-видимому, он про- ждал довольно долго. Дочь стояла у кухонной двери, и он знал, что она пристально наблюдает за ним. Дочь вдруг сказала: — Папа, ты похудел. Он ухмыльнулся и спокойно сказал: — Кто одной ногой в могиле стоит, не толстеет. Дочь неожиданно рассмеялась и с давно позабытой нежностью мягко сказала: — Я пришла сделать тебе соевое молоко, мама еще не проснулась, пусть подольше поспит.