КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

281 Д и А н ь • К О Г Д А Ж Е МОЙ Ч Е Р Е Д ? — У меня рак легких, — терпеливо объяснил старик. — Ты мог бы не курить моем присутствии? Хотя врач и говорит, что мне повезло, что выявили на ранней стадии… Дух опешил, но все-таки закурил: — Не переживай, одна сигарета погоды не сделает. Он все понял. Дух смерти был прав. Как бы там ни было, но в свои семьдесят пять он был еще таким ранимым. По прошествии почти тридцати лет он по-прежнему от- четливо помнит, как дрожали пальцы, когда он старательно пытался сложить тот зловещий листок со смертельными результатами анали- зов, как все-таки совместил уголки и, разделив листок пополам, одним резким движением провел плотно сжатыми пальцами правой руки по гладкой поверхности бумаги, и под теплом его рук листок послушно согнулся. Но этого ему было мало, и он еще несколько раз плотно прошелся по линии сгиба ногтем. Эта картина ясно всплывала перед его глазами, отчего ему становилось не по себе. Когда воспоминания приводили его к таким неловким моментам, как этот, он знал, как поступить: он начинал тихонько напевать про себя строчки из песни, причем каждый раз из разной. Последние двад- цать с лишним лет ему особенно нравилась одна веселенькая и неза- мысловатая народная песенка, которую он разучил в 1948 году в осво- божденном районе. Ему тогда было уже за сорок, но, когда он пел эту песню, ему становилось радостно, как в детстве. Она действительно глупа, глупышка старшая сестра, три плюс четыре будет семь, а она говорит, что восемь. Она действительно глупа, глупышка старшая сестра, она говорит, что в девять лет станет мамой. Она действительно глупа, глупышка старшая сестра, ее зовут пойти ночью с дозором, а она говорит, что боится, что ее утащат духи. Ха-ха-ха, как смешно! Вы только подумайте, товарищи, Где это видано, чтобы говорить о духах? Она так глупа, потому что не училась, а если бы училась, не была бы так глупа… Он упорно повторял эти незамысловатые шутливые слова, заодно высмеивая и себя, и позорные воспоминания отступали. Он выучил эту песенку, когда работал учителем в освобожденном районе, обучал детишек и неграмотных крестьян письму — на маленькой, сплошь по- крытой трещинами классной доске он записывал ноты и слова, а ког- да ошибался, нетерпеливо стирал написанное рукавом. А затем, ди- рижируя своими слушателями, он пел вместе с ними. Их лица, глупые и любопытные, светились тем блеском, который мог уловить только