КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

275 В а н Т я н ь • П ОМНЮ В Р Е М Я , К О Г Д А У Х О Д И Л И В П О Х О Д еще не мог восстановить многие детали своего прошлого. К тому же, учитывая неоднократную передислокацию войск, уже никак было не докопаться до его исходной воинской части и боевых друзей. А тот командир, за охрану которого отвечал раньше Юнмин, погиб во время прорыва окружения. Таким образом, единственным человеком, который мог подтвердить личность Ло Юнмина, была Наньянь. Поэтому, когда она в третий раз пришла подписывать свидетельские показания, лич- ность Ло Юнмина официально признали установленной. Ну а потом пошло-поехало: победа, основание КНР, переезд на новое место, замужество, рождение ребенка… День безмолвно погружался в сумерки, вечерний небосвод словно потихоньку закрывал веки, более не реагируя на события в мире людей. Наньянь участливо поглаживала руки Юнмина, довольная, что сегодня она смогла все рассказать до самого конца. Приблизив к нему лицо, она следила, как постепенно проясняется его взгляд. По ее наблюдениям, каждый день в это время в памяти Юнмина наступало кратковременное просветление, когда он свободно справ- лялся сам, без посторонних подсказок и помощи. Наньянь понимала, что со временем таких цельных картинок в его сознании будет все меньше. — Я нашел выписку с диагнозом, которую ты спрятала, — сказал он, вставая и неуверенными руками освобождаясь от пледа, — я все знаю. На миг Наньянь растерялась, не зная, как реагировать. Хорошо, что этого не заметил Юнмин, который прямиком направился в ком- нату. Какое-то время женщина продолжала сидеть на балконе, чув- ствуя, что на нее словно наваливается вечерний туман. Наконец она решила тоже войти в дом, чтобы откровенно поговорить с Юнмином в короткий момент просветления. Тот стоял посреди комнаты и сосредоточенно, с выражением не- обычайной торжественности на лице, будто во время важной цере- монии, ожидал ее появления. В руках он держал проржавевшую от времени жестяную коробку от печенья. Наньянь очень хорошо знала эту коробку, Юнмин частенько открывал ее и перебирал содержимое. Она до краев была наполнена самыми дорогими его сердцу вещами, которые накопились у него за всю жизнь. В ней лежали и та записная книжка, и две яшмовые подвески, и военные нашивки, и перьевая руч- ка, и грамоты разных лет за разные достижения. — Я постоянно думал о том, что когда-нибудь настанет такой день… — начал Юнмин, и его сморщенные губы снова задрожали, — Янь, я не знаю, должен ли я говорить тебе об этом, всю свою жизнь