КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

171 Ф у Юэ х у э й • Р Ы Б И Й Ц А Р Ь клинивало внутри огромного стебля, повизгивание пилы то прерыва- лось, то опять возобновлялось, а из-под стальных зубье, пульсируя, струились молочно-зелеными нитями влажные бамбуковые опилки. Старина Дяо через силу улыбнулся нам, а его сын смутился и по- краснел. — Что это вы делаете? — спросили мы. Ничего не отвечая, он снова взялся за пилу, а когда ствол с треском развалился на две части, старина Дяо перевел дух и громко объявил: — Плот! Сказать, что мы были в восторге, значит ничего не сказать. До это- го плот нам доводилось видеть только по телевизору. Когда старина Дяо связал свой плот, нам показалось, что его творение даже больше похоже на настоящий плот, чем то, что показывали по телевизору. Плот столкнули на воду, нам всем хотелось забраться на него, но в то же время было боязно, что сырой бамбук может не выдержать большого веса. Пока мы стояли в нерешительности, подталкивая друг друга лок- тями, старина Дяо вынес из домика тонкий бамбуковый шест, а затем, едва коснувшись шестом дна, со свистом перепрыгнул через воду и уверенно приземлился на самую середину плота. Плот закачался, по воде пошли волны. Щурясь от удовольствия, Дяо задорно воскликнул: — Готово! Мы завизжали от радости. Однако старина Дяо не позволил ни- кому забраться к себе, напротив, он отогнал плот подальше от берега и, глядя на нас, спросил: — Ну что? Хотите покататься на плоту? — Конечно, хотим! О чем тут спрашивать! — завопили мы. — Тогда вы должны мне пообещать, — глухо пробормотал он, — что больше не будете пускать скотину в озеро, и сами тоже в озере боль- ше не купайтесь. Мы, хлопая глазами, молчали. — Беловодное озеро по-прежнему принадлежит вам, — продолжал старина Дяо, — но по дну озера проходит стремительное течение, про- кладывающее себе путь между подводными камнями. Если будете купаться в озере, течение может затянуть вас под воду. Что мы могли ответить? Один за другим мы забрались на плот и сбились в кучку, стараясь сохранять равновесие. Последним запрыгивать на плот должен был сын старины Дяо. — Хайтянь, — обратился отец к нему, — прихвати бутылку рисовой водки. Только сейчас мы узнали имя этого молчаливого паренька. Мы глядели, как он, ссутулившись, неспешно взобрался по пологому скло-