КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Китайская проза XXI века

㩟 ዄ • ᅜ ⊩ ݀ ⇥ 158 — Я же тогда тебе объяснила, что если когда-нибудь это и скажу, то буду полностью твоя. — Тань Синь, давай не будем! Ты воспользовалась моим семенем, я для тебя, мать твою, — хряк-производитель! Ты разрушила прак- тически десять лет моей жизни, что ты еще от меня хочешь? — Я ткнул в нее пальцем. — Что значит «полностью твоя»? Не смеши меня, ты принадлежишь Цуй Ли! Я тебе не рассказывал, но это прав- да, все эти годы перед глазами стоит картина: этот семидесятилетний старик лежит на тебе, пыхтит и изо всех своих слабых сил тебя тра- хает! — Какой ты мерзкий! — Кто мерзкий? А разве не так? Ты, Тань Синь, должна быть моей, Сюй Цзямина! — Я не твоя и не его. Я тебе не говорила те три слова, и ему я ни- когда не говорила: «Я тебя люблю». За ужином все трое молчали. Тань Синь принесла местное рисо- вое вино, со стуком поставила на стол, но так и не произнесла ни слова. Я открыл бутылку, выпил немного и налил ей стакан. Охмелев, я быстро провалился в сон. Через некоторое время я услышал, что она зашла в мою комнату, и почувствовал запах чего-то вкусного. Она левой рукой зажала мой нос, правой засунула еду мне в рот, тихо сказав: — Больше похоже на наггетсы или картошку фри? Я сел, но не успел дожевать первый кусок, как она положила мне в рот следующий. — Ешь еще, я целую кастрюлю приготовила. — Меня не проведешь, это же хайнаньская курица с рисом. — Я сама приготовила, тут такое не купишь. Разве ты не хотел, чтобы я вернула тебе один раз в KFC? Я поспешно прожевал и проглотил два куска, мы оба понимали, о чем она говорит. Я обнял ее, дал ей возможность поплакать у меня на груди, затем поцеловал в лоб и произнес: — Ты знаешь, сколько лет я ждал тебя, Тань Синь? Сказала бы ты это чуть раньше, год назад, например, эти слова полностью изменили бы меня… Но, вот же свинство, и в любви есть разница во времени — я только что с тобой разминулся… Мы уснули в одежде, вероятно на рассвете стало холодно, и она задрожала всем телом. Я обнял ее сзади, сжал руки, сложенные на груди, и держал так, пока она не перестала дрожать. Я то провали- вался в сон, то, будто все еще во сне, просыпался и, словно во сне, услышал, как она сказал мне: — Я люблю тебя, Сюй Цзямин.