ДВОЙНОЙ ЗРАЧОК. Китайские повести и рассказы конца XX — начала XXI века

〻 䗾 ޥ • ⴨ 㿱 ⅒ 444 Пока однажды она не подсунула мне записку: «Привет, старина Чэн! Понимаю, что последние месяцы нарушаю твою мирную жизнь. За это прошу прощения! Завтра я уеду в Исин и больше никогда не приеду к тебе. Спасибо за бескорыстную помощь! На этом все. Фан Лин». Ее слог нельзя назвать было гладким, но, прочитав записку, я не об этом подумал. Дело-то в том, что она, похоже, считает меня бес- корыстным! Коли она собралась уехать и больше не возвращаться, следует проводить ее на высшем уровне, как прежде друзей! Тогда я решил пригласить ее на прощальный ужин: как-никак ско- ро наступит «праздник»! В тот вечер я впервые ужинал с ней на публике, изо всех сил ста- рался до конца исполнить долг хозяина, что называется, блеснул как следует. Во время пира мы ни о чем не говорили. Где-то в середине нашего веселья неожиданно нарисовались несколько моих приятелей. Видя такое дело, Фан Лин тактично откланялась. После ее ухода я окончательно расслабился и принялся бухать с товарищами — пили мы вплоть до закрытия ресторанчика. Четко помню, выпил я много. Раскачиваясь из стороны в сторону, я остановился под окнами, глянул наверх и увидел, что свет в окне гостиной еще горит. Не прошло и секунды, передо мной возникла полная фигура. То была Фан Лин. Поддерживая и спотыкаясь, она ввела меня в дом. Память удержала, как она уложила меня на кровать, а потом я вырубился. Посередине ночи меня стал мучить сушняк, я протягивал руку и шарил вокруг, но ничего не нащупал. Тогда проснулся окончательно и понял, что лежу в комнате на кровати. Слез, зажег свет, приоткрыл дверь и при свете, льющемся из комнаты, увидел спящую на полу Фан Лин — укрыта она была махровым пледом. Я прошел на кухню, взял чайник, сделал большой глоток, потом с чайником и чашкой уселся на полу в гостиной. Выпил две чашки, и вдруг мне захотелось разбудить ее и поболтать — о чем, я еще не при- думал, но цель была ясна: я хотел убедиться в твердости ее намерения больше не приезжать, заодно и себя на храбрость проверить. Она все еще крепко спала: блестящий гвоздик ритмично подни- мался и опускался в такт ее дыханию — выглядело это забавно. У меня возникло желание дотронуться до гвоздика — собственно, я так и сде- лал. Тронул раз — не пробудилась. Затем еще раз. На третий она про- снулась и издала истошный вопль. Ее крик в ночи ударил по ушам. Фан Лин мгновенно села на постели и судорожно прикрыла грудь одеялом. Улыбаясь дебильной улыбкой я пробормотал: