ДВОЙНОЙ ЗРАЧОК. Китайские повести и рассказы конца XX — начала XXI века

305 Ша Юй ж у н • Н Е Б О Н А Д К О Л О Д Ц Е М Много позже она узнала, что свекровь была туга на ухо, к тому же в семье Тан соблюдали правило «Когда я ем, я глух и нем, и ночью тоже промолчу», поэтому за столом все, кроме детей, старательно избегали разговоров. Чжицзы торопливо съела половинку блинчика из кукурузно-бобовой муки и плошку чумизовой каши, после чего отложила приборы. В этот момент за спиной послышался негромкий шорох, будто в комнату, споткнувшись, вошел пьяный человек. Она невольно обернулась, увидела мужчину, привалившегося к двери, и сразу опустила голову. Человек у нее за спиной что-то невнятно бор- мотал, и среди бормотанья она расслышала слово «невестушка». По- том кто-то схватил Чжицзы за подол, и ей вновь пришлось обернуть- ся. Перед ней было широкое лицо с крошечными, словно горошинки, глазками и толстенными губами, с которых стекала струйка слюны… Чжицзы испугалась, поспешно встала и стряхнула руку мужчины. Тот хотел было податься вперед, но свекровь неожиданно строго выбра- нила его: — Вэньчжун, ты опять выпил? Иди обедать к себе в комнату! На шум прибежала четвертая тетушка и утащила мужчину. Чжицзы была ошеломлена. Это — Вэньчжун? Тот, кого она так часто рисовала в своем воображении, второй хозяин лабаза Цзюйфэн, ее муж, Тан Вэньчжун, с которым ей предстоит провести всю жизнь? Охваченная сомнениями, вернулась она в новую комнату. Обе сно- хи пришли к ней с детьми поболтать, и Чжицзы пришлось терпеть это, скрепя сердце. Истина раскрылась, когда на улице зажгли фона- ри и тетка Четвертая пригнала того мужчину к ней в комнату. Он вытаращил мутные, как стекляшки, маленькие глазки, обвел ими ком- нату. Увидев сидящую перед туалетным столиком Чжицзы, он робко подался было вперед, потоптался, но в конце концов так и не решил- сяподойти.Последним, чтоонпробормотал, было«Спать, спать…» — по- сле чего побрел, шаркая, к кровати, всхрюкнул и ничком свалился на одеяло. Тотчас же раздался громовой храп, и по шелковому одеялу расплылась дорожка слюны, превращая свежый, сочный красный цвет в темно-пурпурный… В сердце Чжицзы словно что-то оборвалось. Прозрачные слезы покатились по личику, капля за каплей разбивались они о кирпичный пол и беззвучно исчезали в пыли… На следующий день Чжицзы отказалась от еды. Когда четвертая тетушка явилась позвать ее к обеду, она ответила, что не голодна, и к ужину тоже не вышла. Четвертая тетушка уселась напротив с уго- ворами, и из глаз девушки снова хлынули слезы, а вместе с ними — це- лая тирада, продуманная заранее. Она велела четвертой тетушке