ДВОЙНОЙ ЗРАЧОК. Китайские повести и рассказы конца XX — начала XXI века

113 Па н ь Цзюн ь • ДВОЙНОЙ З РАЧОК . А в т обио г р афи я г е г емон а человек мне не соперник. Тогда я почувствовал, как с особой силой зазвучали слова чуского Нань-гуна, который предсказал: «Пускай даже в Чу останется всего два-три двора, но династия Цинь все рав- но погибнет от чусцев!» Поэтому покончить с Цинь — предназначение нашего народа. А сейчас я считаю, что это лично мое, Сян Юя, пред- назначение. На самом деле мне казалось, что дни императора Ин Чжэна сочтены. Более того, я твердо верил, что этот человек, воз- можно, скончается во время поездки с инспекцией. Цвет лица его был мертвенно-бледным, а тот чих в определенном смысле был последним лучом заходящего солнца, в него он вложил все силы. Но я отнюдь не думал, что он так умрет, я надеялся, что он умрет от моего меча. Од- нако меня кое-что постоянно мучило. Даже если, допустим, я покон- чу с Цинь, и в Поднебесной будет править Чу, дальше-то что? Эта тревога всегда вызывала мысли о людях, которые бегут под дождем; они бегут себе вперед и не задумываются, что там, впереди, тоже дождь: когда они устанут, то вдобавок еще и вымокнут, как мокрые курицы. Возможно, я это надумал и высосал из пальца, однако все было именно так. Кто может гарантировать, что в Поднебесной под управлением Чу наступит эпоха мира и процветания? Меня беспоко- ило только это. Именно по этой причине я впоследствии сам разыскал Синя, внука чуского Хуай-вана. Предназначение нашего рода Сян — помогать Поднебесной, а не править ею. Я выполнил свой долг, но при этом избегал еще большей ответственности; поэтому то, что Сыма Цянь разместил мою биографию в разделе «бэнь цзи», мне не по душе, мне кажется, там ей не место. Я еще при жизни оставил все мысли о том, чтобы стать императором, а тут меня после смерти «при- равняли», это ж бессмысленно! От рождения я не проявлял интереса к так называемому «господ- ству». Я не мог забыть зеленое марево на севере. Сейчас этот зеленый цвет становился все ярче и ярче, после того как девять дней я наблюдал его по утрам, я обнаружил черную точку, которая двигалась на зеленом фоне. Но я еще не знал, что это за точка, считал, что она живая, и любопытство мое с каждым днем возрастало. На десятый день, тоже утром, я наконец рассмотрел, что это лошадь, которая несется в мою сторону. Я как глянул, так сразу понял, что это великолепный скакун, который за день преодолевает тысячу ли, грозный и величественный. Его прекрасная наружность заставила меня забыть об игре на флейте! Сейчас он уже приблизился ко мне вплотную, и его грива переливалась в лучах солнца, словно стяг, развевающийся на ветру. Я разволновался и сам не заметил, как встал. Кто же знал, что мое движение напугает коня? Он заржал, встал на задние копыта и сбросил что-то белое, слов- но облако, падающее с небосвода. Я громко воскликнул: «Юй!» Конь,