ПОГРАНИЧНЫЙ ГОРОДОК. Китайская проза XX века

— 59 — lj៥䖭ϔ䕜ᄤNJ Моя жизнь шаяся карьера уже была наказанием, то кто же осмелится выкинуть нас на улицу? Возраст немаленький, конечно, но мы от этого работаем не меньше! И даже если кто стал дряхл и немощен, так он как минимум отработал полтора с лишним десятка лет и в молодости отдал свой ум, пот и кровь этой службе, уже только поэтому разве не стоило проявить великодушие? Кто же выгоняет состарившуюся собаку? В душе мы все рассуждали именно так и потому не придавали большого значения это- му смотру, полагая, что новый начальник издалека глянет на нас и тем дело ограничится. Прибыл начальник — высокий, вся грудь в орденах, заорал, запры- гал, прямо как человек-машина. Внутри у меня пробила барабанная дробь. Смотреть он стал не по порядку, а, заметив нашу шеренгу, как голодный тигр, бросился сюда. Расставив ноги и заложив руки за спину, начальник слегка нам кивнул. Внезапно одним прыжком он оказался перед нами, схватил одного престарелого секретаря за ремень, борцов- ским движением потянул вперед так, что чуть не свалил того на землю. Ухватившись за ремень, он несколько раз качнул старика туда-сюда, за- тем резко отпустил, и секретарь плюхнулся на задницу. Начальник дваж- ды метко в него плюнул: — Какой ты полицейский! Даже ремень не подтянут! Эй! Убрать его и расстрелять! Мы знали, что даже он не может расстреливать людей. Лица наши побелели, но не от страха, а от гнева. Старик секретарь сидел на земле, его била дрожь. Начальник управления вновь оглядел нас, затем пальцем прочертил длинную линию: — Все убирайтесь, чтобы я никогда вас больше не видел! Как вы смеете называться полицейскими! — Договорив, он как будто выпустил не весь пар, вновь подбежал к построившимся и во всю глотку крик- нул: — Все, у кого усы, снимайте форму и немедленно уходите! Не только я, все усатые были сержантами и офицерами, иначе я не осмелился бы отрастить эти злосчастные волоски. Вот таким образом и накрылись двадцать лет моей службы. На самом деле хоть мне и было за сорок, но я вовсе не был старым, кто меня за- ставлял отращивать усы?! Получается, что когда ты силен и молод, то отдаешь все силы и получаешь за это в месяц шесть-семь юаней. Твой сын, из-за того что ты полицейский, не может учиться. Твоя дочь, из-за того что ты полицейский, выходит замуж за бедняка и вынуждена же- вать грубые пампушки. А самому тебе стоило отпустить усы, как выгна- ли с работы и не дали даже грошовой пенсии. Прослужил двадцать лет, и тебя вышвырнули, пнули, как кусок кирпича, мешающий на дороге. До пятидесяти лет ты ничего не заработал, мог есть три раза в день —