ПОГРАНИЧНЫЙ ГОРОДОК. Китайская проза XX века

— 49 — lj៥䖭ϔ䕜ᄤNJ Моя жизнь своей службой точно знаем, что лучше не будет, но все равно продол- жаем прозябать в нищете и потому даже сами себя не уважаем. Казалось бы, такая вольготная работа — должен наесть себе ряху и выглядеть солидно. Где там! Жиром нам заплыть не удавалось. Мы целыми днями рассчитывали, как потратить семь юаней, от бедности щемило сердце. А когда сердце болит, то как тут растолстеть? Возьмем, к примеру, меня, мой сын уже дорос до школьного возраста, как я мог не послать его учиться? Но, чтобы учиться, нужны деньги, так было в древности, так обстоит дело и в наши дни, но откуда мне было взять эти деньги? Чи- новники могли много что получить задарма, а вот у полицейского не было даже места, где его сын мог бы бесплатно учиться. Отдашь част- ному учителю, значит, плата за обучение, подарки к праздникам, книги, тушь — все стоило денег. Отдашь в государственную школу, значит, форма, материалы для труда, всякие тетрадки — потратишь еще больше, чем с учителем. Опять же, пока ребенок дома, то, проголодавшись, может отломить половину пампушки. А как пошел в школу, ему нужны день- ги на сладости, даже если я отправлю его в школу с куском пампушки, то разве он согласится? Лицо у детей краснеет легче, чем у взрослых. Я не знал, как быть. Такой здоровый мужик, а хлопает глазами на то, что дети его сидят дома! Моя жизнь уже пошла насмарку, так неуже- ли моим детям должно быть еще хуже? Глядя, как ходят в школу до- чери и сыновья хозяев усадеб, я лишь вздыхал. Коляска за коляской подвозила их к школе, у входа встречала старая нянька или девочка- служанка, чтобы принять портфель или занести его внутрь, в руках у детей были мандарины, яблоки и новые игрушки. Их дети жили так, а мои — куда хуже, а разве не все дети — будущие граждане? Мне чест- но хотелось уволиться со службы. Уж лучше мне пойти в слуги, чтобы заработать какие-то деньги и мои дети смогли бы учиться. Но людям не выскочить из колеи, уж коли ты в какую вступил, то не выдрать из нее ног до смерти. Отслужив несколько лет — пусть даже служба была так себе, — я втянулся, появились друзья, было с кем сло- вом перекинуться и пошутить, накопился опыт, работа, конечно, не вдохновляла, но и бросить ее я тоже как-то не решался. Опять же, тще- славие было весомее денег, поэтому я привык к службе, а стать слугой означало спуститься на ступеньку ниже, пусть даже денег при этом за- работаешь больше. Это было смешно, очень смешно, но такова челове- ческая природа. Я советовался с сослуживцами, никто не хотел уходить. Одни считали, что и так перебиваются, к чему менять профессию? Дру- гие полагали, что, сидя на одной горе, можно лишь взирать на высоту соседнего пика, нам, беднякам, никак не разбогатеть, уж лучше сми- риться! Третьи говорили, что в полицейские идут даже некоторые со средним образованием, и если мы получили эту работу, то, считай,