ПОГРАНИЧНЫЙ ГОРОДОК. Китайская проза XX века

— 195 — Для «экономии светлого времени» Шанхай передвинул все стрелки на час вперед, но в особняке Байгунгуань решили иначе: «Мы будем жить по-старому». Поэтому сейчас их десять часов равнялись общепри- нятым одиннадцати. Их ритм не поспевал за бегом жизни. Приглушенная тягучая мелодия в ночи, сияющей мириадами огней, то удалялась, то приближалась, навевая непередаваемую тоску — такую, о которой лучше и не спрашивать!.. Эту мелодию хорошо бы исполни- ла настоящая актриса: овальные пятна красных румян, между ними точеный носик, арии перемежаются улыбками, рукав прикрывает рот… Однако здесь находился лишь Четвертый господин Бай, в полном уеди- нении он сидел в темноте обветшалого балкона и играл на китайской скрипке. И тут внизу раздался звонок в дверь — явление редкое в этот час. По правилам приличий ходить в гости по вечерам совершенно недо- пустимо. Если кто и мог прийти так поздно, то лишь почтальон со сроч- ной телеграммой, а сообщения наивысшей важности в большинстве своем — известия о смерти. Четвертый господин Бай прислушался, и действительно, наверх, при- читая, поднимались Третий господин, а также Третья и Четвертая госпо- жи, в суматохе было не разобрать, о чем они говорили. В парадной зале, которая выходила на балкон, сидели Шестая, Седьмая и Восьмая барыш- ни вместе с детьми Третьей и Четвертой сестриц, все несколько встрево- женные. Четвертый господин посмотрел на свет из темноты балкона. Приглядевшись, он увидел, как открылась дверь и в ней появился Третий господин — в нательной рубашке и коротких штанах. Расставив ноги, он остановился на пороге и, закидывая руку назад, пытался прихлопнуть назойливых комаров. Издали он крикнул Четвертому господину: — Знаешь, что стряслось? Тот почтенный, которого бросила Шестая сестрица, говорят, он заболел пневмонией и помер!