Институт Конфуция № 2 (47) 2018

70 书海泛舟 «Папапа» Хань Шаогуна — загадочная повесть в духе латиноамериканского магиче- ского реализма, очень популярного в Китае в 1980-е годы. Хотя эта волшебная, шоки- рующая и местами трогательная история и несет глубокий отпечаток повествователь- ной стратегии и сюжетных ходов «Ста лет одиночества», тем не менее, в «Папапа» Хань Шаогуну удалось перенести «совре- меннуюмифологию»Маркеса на китайскую почву, создав многослойное и глубокомыс- ленное повествование. Если «Папапа» — это бессмысленное бормотание-болтовня, которое постоянно раздается из уст слабоумного главного героя повести Хань Шаогуна, то протагонист Мо Яня в его повести «Прозрачная крас- ная редька» на протяжении всей повести не произносит ни слова. По свидетельству самого нобелевского лауреата Мо Яня, чей псевдоним переводится с китайского как «молчи», повесть «Прозрачная красная редька» — лучшее из творчества писа- теля. В этой повести мастер современной китайской прозы убедительно показывает, что молчание может нести в себе не меньше смысла и быть более веским, чем самые гром- кие слова. По характеру повествования это произведение напоминает мрачный«роман воспитания» о 1950–1960-х годах, где фор- мирование мироощущения у героя проис- ходит по мере наблюдения злости, агрессии, похоти, безразличия, а не через положитель- ный пример взрослых и не в силу «объек- тивных исторических закономерностей», как это описывал соцреализм. Повесть Янь Лянькэ «Дни, месяцы, годы», вотличиеотсеройимрачной«произ- водственной антиутопии»МоЯня,—очень жизнеутверждающая, практически ска- зочная история, чем-то напоминающая «Старик и море» Хемингуэя. Сюжетную канву ее составляет борьба человека с засу- хой. Старик Сянь-е, оставшись в деревне один после ухода жителей, из последних сил выращивает стебель кукурузы, рядом с кото- рым затем и гибнет от голода и жажды. Вер- нувшиеся после засухи жители обнаружи- вают, что кукуруза проросла корнями сквозь тело старика, то есть он отдал своему детищу даже свой труп. Такая захватывающая исто- рия, где с одной стороны, человек борется с силами природы, а с другой — заботится других живых существах, придает повести глубокое философское измерение не в ущерб ее динамичности. В повести Дэн Игуана «Мой отец — военный» через судьбу отставного героя- революционера перед читателем пред- стает калейдоскоп недавних исторических событий. Повесть заставляет задуматься, с одной стороны, о том, насколько моло- дое государство КНР, а с другой, насколько большой исторический путь был прой- ден. Эта проблема раскрывается в том, как старый революционер не может найти себе места в новом, изменившемся обществе 1980-х годов. Дэн Игуан умело сочетает проблему отцов и детей с более широким контекстом —«человек и история». Герой повести Лю Хэна «Счастливая жизнь болтливого Чжан Даминя», несмо- тря на бесконечные жизненные неурядицы, а порой даже и трагедии, не унывает и про- должает дарить тепло и радость окружаю- щим, не делая и не желая никому зла. Эта повесть—идеальное завершение сборника, которое как бы говорит читателю: несмо- тря на то, что история—это зачастую беды, трудности и потрясения, Китай идет вер- шить свою историю с гордо поднятой голо- вой, а порой даже с улыбкой. n 孔子学院 （中俄文对照版) l 总第47期 | 2018年3月 | 第2期